|
 На главную страницу сайта |
Мария ГУДЫМА "Тиква"
Для начала — немного чисел. Нынешний, 2008 год является для Одесской русской драмы годом рекордного количества актерских юбилеев: круглые даты рождения отмечают десять ведущих актеров и актрис театра. Неудивительно, что режиссерская коллегия приняла решение найти такую пьесу, в которой нашлись бы яркие бенефисные роли для всех десяти виновников торжества. Выбор пал на "Женитьбу" Николая Васильевича Гоголя, где каждая роль тянет на бенефисную.
Заслуженному артисту Украины Юрию Невгамонному, отмечающему в августе шестидесятилетие (даже как-то не верится!), досталась роль Подколесина, надворного советника и одновременно незадачливого жениха. Конкурентов у актера нет, в обоих составах он — единственный Подколесин! Заслуженный артист Украины Геннадий Скарга готовится в сентябре отметить пятидесятый день рождения (в это вообще невозможно поверить!), а в спектакле исполняет роль Кочкарева, наперсника Подколесина, желающего устроить его судьбу в обход стараний свахи. Роль моряка Жевакина досталась уже отметившему восьмидесятилетие (а кто даст?!) народному артисту Семену Крупнику, а также Валерию Жукову, который, оказывается, осенью разменяет седьмой десяток лет (вообще без комментариев). Роль отставного пехотного офицера Анучкина тоже досталась сразу двум юбилярам: заслуженному артисту Украины Виктору Пименову (в июне ему исполняется семьдесят, и для меня это шок) и актеру Сергею Юркову (в августе он, оказывается, отметит пятидесятилетие, а выглядит-то едва на тридцать). Роль экзекутора Яичницы исполняет еще один юбиляр, актер Михаил Дроботов, которому тоже исполнится в августе пятьдесят (слов, как говорится, просто не хватает!).
О возрасте женщин говорить не принято, поэтому просто отметим, что юбилярша апреля, заслуженная артистка Украины Лариса Коршунова получила роль невесты Агафьи Тихоновны, юбилярша марта Людмила Агафонова играет сваху Феклу Ивановну, а Валентина Прокофьева, чей юбилей отмечается в ноябре, — тетку главной героини Арину Пантелеймоновну.
Помогают этой команде юбиляров народный артист Олег Школьник (Яичница), заслуженный артист Борис Смирнов (Кочкарев), заслуженная артистка Юлия Скарга (Фекла Ивановна), заслуженная артистка Ирина Надеждина (Агафья Тихоновна), Ирина Токарчук (Арина Пантелеймоновна), Николай Величко (Стариков), Андрей Шляхов и Евгений Филипенко (Степан).
Юбилейный ажиотаж подогревается еще двумя фактами: пьесе "Женитьба", "совершенно невероятному событию в двух действиях, писаному в 1833-м году", исполняется 175 лет, а в следующем, 2009 году весь мир отметит двухсотлетний юбилей Николая Васильевича Гоголя. К последнему событию театр планирует приурочить специальные показы спектакля "Женитьба", мюзикла "Вий", а возможно, и еще одной постановки, которая завершит "гоголевскую трилогию" в репертуаре.
А теперь время отбросить разговоры о юбилеях, это ведь не повод и не причина отнестись к спектаклю вне зависимости от его художественных свойств. К юбилярам никаких претензий: каждый воспользовался возможностями, предоставленными, прежде всего, гоголевским текстом, каждый блеснул в своей роли, каждый заслуженно срывает аплодисменты. В целом "Женитьба" оставляет неоднозначное впечатление.
С одной стороны, кажущаяся водевильность сюжета воплощается адекватно. Насчет Подколесина все ясно: ему вообще не очень-то требуется наличие подруги жизни, отсюда и "творческие сомнения", и трогательные попытки вырваться из цепких лап Кочкарева (в сцене объяснения друг держит жениха за шиворот, не давая удрать), и финальная ретирада через окошко. Мы не можем отследить момент, в котором герой все-таки начинает испытывать к купеческой дочери, очень даже милой барышне, если не любовь, то симпатию.
Непонятно происхождение "немой сцены", уж никак не предусмотренной Гоголем: удравший Подколесин садится на стул в своей холостяцкой квартирке, полной книг (сам, быть может, и не читает, но в доме держит-с), и тут же к нему влетает Агафья Тихоновна в свадебном уборе, с улыбкой занимает место за спиной, как на старинной семейной фотографии. Это к чему? Когда еще до знакомства молодых становится ясно, что дело это несбыточное, не пара они, ох не пара… Часто театры делают вселенскую трагедию из судьбы Агафьи Тихоновны, лишившейся жениха, и это неоправданно, на мой взгляд: встретит она еще свою судьбу, какие ее годы, и двадцати семи лет не пробыла в девках (по сегодняшним меркам вообще дитя!). Но странно и соединение судеб героев, состоявшееся вопреки логике автора и вообще жизненной логике… Вот уж и вправду "совершенно невероятная история"!
От сугубо бытового прочтения комедия Гоголя проигрывает в восприятии. Эксцентрические варианты воплощения "Женитьбы" тоже бессмысленны после опытов театра "Колумб", воспетых Ильфом и Петровым в романе "Двенадцать стульев". Видимо, в этой комедии, легко и забавно разворачивающейся перед зрителем, важно уметь правильно поставить точку, сделать финальный вдох в нужном месте. Марку Захарову в "Ленкоме", говорят очевидцы, это удалось в прошлом году, когда его театр отмечал восьмидесятилетний юбилей (опять эти юбилеи!). Его ученику Алексею Гирбе — к сожалению, нет.
Декорации Григория Фаера, служащие фоном для всей этой истории несложившейся женитьбы, выполнены при помощи оригинального приема: пейзаж за окнами Агафьи Тихоновны является крупной репродукцией фрагментов старинной русской живописи. Книжные шкафы в обиталище Подколесина — тоже принты. Увы, в доме невесты все так обильно затянуто цветастым ситчиком, что в глазах рябит, и хочется воскликнуть, наподобие другой гоголевской героини: "Милая, это пестро!". Причем с ударением на последний слог, я это точно знаю. А вот в самом спектакле достаточно досадно неправильных ударений, например, говорят "располОжена" вместо "расположенА", "домЫ" вместо "дОмы" и так далее. Нужды нет, что гоголевский текст отодвинут от нас во времени: есть завлит, чья святая обязанность выверять подобные вещи, есть режиссер из самой Москвы, между прочим…
Зато весьма старательно выпячивается на первый план алкоголизм персонажей. Анучкина явно заносит с перепою при ходьбе. Фекла Ивановна за графинчик с водкой чуть ли не в рукопашную вступает с Ариной Пантелеймоновной, да и лакей Степан, еще издали ее завидя, бежит за таким же графинчиком… Забавно. Но в пьесе есть и кое-что поважнее.
И это "кое-что" куда-то ускользает, не дается постановщику…
"Женитьба" в восприятии дробится на множество "вкусных" моментов. Вот Подколесин, удрученный упреками Кочкарева, сворачивается клубочком на диване, — мама, роди меня обратно! Вот разъяренный Кочкарев подпрыгивает на стуле от злости, а служанки массируют его, словно перед боксерским раундом. Яичница картинно отбрасывает со лба несуществующую прядь волос, желая понравиться невесте. Жевакин застывает после отказа посреди сцены и вдруг слабо расцветает последней надеждой: найти в старом морском сундучке стишки, которые помогут покорить сердце барышни… Может, стоит еще немного поработать над спектаклем, чтобы привести все находки режиссера и актеров к общему знаменателю? И если уже соединять в финале Агафью Тихоновну с Подколесиным, то как-то оправдать этот поворот сюжета? Хотя бы с оглядкой на грядущий юбилей Николая Васильевича. Хватит с него и нашего "Вия", где сказочное чудище оказывается на поверку почему-то Сотником, бравым казаком, героем…
Фото Олега Владимирского.
