На главную страницу сайта
Полоса газеты полностью.

НЕДЕЛЬНЫЙ РАЗДЕЛ ТОРЫ

УМЕНИЕ ДЕЛАТЬ ЗАМЕЧАНИЯ


В конце прошлого недельного раздела Торы была рассказана драматическая история о том, как оступился, нарушив закон, один из начальников еврейских колен. Что он сделал? Пригласил в свой шатер туземную девушку и, как говорится, на виду у всех устроил акт прелюбодеяния вкупе с поклонением идолам. Тут же нашлись последователи, в результате чего на стан обрушился мор. Чтоб спасти людей, вошел в шатер этого начальника Пинхас из рода храмовых священников и поразил нарушителей ударом копья.
Это было неделю назад. В нынешнем разделе приведено завершение эпизода: Пинхас получил награду. Но у нас сейчас пойдет речь не о награде, а о том, какая большая тема, как нам кажется, за всем этим стоит.
Один мой знакомый пожаловался: подчас вижу безобразие, но прохожу мимо и не вмешиваюсь, а ваша Тора требует, чтобы праведный еврей везде и во всем наводил порядок; нет, я на такой "подвиг" неспособен.
Я так и не выяснил, откуда он взял, будто Тора требует нашего непременного участия во всем, что творится вокруг. По-моему, нежелание некоторых людей вмешиваться в чужие дела вполне объяснимо. Нам не нравится, когда вмешиваются в наши дела, ну и мы не вмешиваемся. Есть и другая причина, простая и простительная: наше неучастие объясняется или нежеланием подставлять себя под удар, или равнодушием. А вот, смотрите, существует и более серьезное оправдание - сомнение в собственной правоте.
Бывает сомнение от незнания или нерешительности характера, но есть сомнение от знания и осведомленности: тот, кто много учится, понимает, насколько следует быть осторожным в оценках чужих действий, как легко ошибиться в осуждении, как просто прийти к поспешным, но неправильным выводам.
Самый обычный житейский пример: еврей, приехавший в Израиль из бывшего Союза, поднимается в автобус кооператива "Эгед" и видит, как местная молодежь сидит, положив ноги на сиденья. Иврит нашему еврею немного знаком, он делает нарушителям замечание. Его слова услышаны, ноги опускаются, но люди смотрят на него с непониманием: чего это "руси" прицепился? Ему такая реакция кажется еще одним признаком распущенности и невоспитанности. Пара аналогичных фактов - и у человека сложилась негативная картина об Израиле. А на самом деле тут совершается одна принципиальная ошибка. Ноги, безусловно, не стоит класть туда, где сидят люди. Так в цивилизованном обществе себя не ведут. Но хорошо бы знать, что в цивилизованном обществе еще меньше принято делать другим замечания.
Объяснение, что от моего укора им хуже не станет, а сиденья пачкать нельзя, "не проходит". Ибо если все дело в борьбе за чистоту сидений, то пусть скажет, как бы он отнесся к случаю, когда молодые люди кладут ноги на сиденья, но потом аккуратно протирают те сиденья тряпочкой. Смолчит? Скорее всего, дело здесь не в любви к чистоте, а в советской привычке поучать всех по любому поводу, выходящему, на наш взгляд, за пределы знакомой нам нормы...
Умение смолчать - великое качество. Но умение заявить протест там, где следует, - качество более высокое. Хотя, повторяем, для этого надо учиться. По крайней мере, об одном необходимом условии следует упомянуть сразу: поучая другого - люби его. Но если выступаешь против человека, а не против его плохого поступка, то лучше пройти мимо, даже если чувствуешь собственную правоту.
Пинхас не мог пройти мимо безобразия, творимого начальником еврейского колена. Если бы дело касалось частного человека - Пинхас не взялся бы за копье. Но безобразный поступок оказывал влияние на весь народ, который мог пойти той же дорогой, - и тогда гасить эпидемию было бы поздно. Поэтому Пинхас избрал самые радикальные действия. Так иногда в жизни случается...
Впрочем, иногда случается, когда человек ведет себя, как тот охваченный страстями начальник, но при этом рядится в одежды Пинхаса, притворяясь праведником, не способным ни на одно нарушение. Мы такое качество называем лицемерием, или ханжеством.
Самое неприятное из ханжеств - религиозное. Человек объявляет себя поборником высокой нравственности, но, по сути, продолжает вести аморальный образ жизни. Картина ухудшается тем, что игра в праведника ему все равно не удается, люди видят его недостатки, а все призывы к духовности, выходящие из его уст, воспринимаются как словесная игра. Отсюда в глазах окружающих привлекательность образа жизни по Торе падает. Они показывают на него пальцами и говорят: смотрите, к чему приводит ваша Тора... Это и есть самое страшное прегрешение - оскорбление имени Всевышнего. Кто совершает оскорбление? Наш лицемер-ханжа.
А потому верующему еврею надо быть дважды осторожным в своих действиях. Например, если членом парламента (Кнессета) является верующий еврей, то даже если некоторые его светские коллеги по тому же парламенту нечисты на руку, проще говоря, воруют, когда дорываются до руководства партийными или министерскими финансами, он, наш еврей в кипе и цицит, не может заниматься тем же, оправдываясь, что так поступают все. Он - не все. Он должен быть выше всех. Но если уподобляется всем, сразу же становится хуже всех - и намного.
Что нужно делать? Бояться прегрешений и не учиться у окружения. Учиться надо только у тех, кто выше тебя. Чему учиться? Делать хорошие дела. Не бороться против плохих дел, совершаемых другими, а делать свои хорошие дела, невзирая ни на что.
Закончим притчей, рассказанной великим мудрецом Хафец-Хаимом в его книге с комментариями на Тору.
Однажды царь вызвал на аудиенцию одного вельможу, а причину вызова не сообщил. Тот испугался: хоть он и фаворит у правителя, но кто знает, что сейчас услышит из уст грозного царя? Попросил вельможа своих друзей, чтобы пошли с ним на прием, поддержали его в трудную минуту. А дружил он с тремя людьми: первый, самый надежный, в него он верил больше всего; второй - чуть менее близок, но тоже до сих пор не подводил; третий - скорее приятель, чем друг, с ним у него были просто теплые отношения.
И тут произошло неожиданное. Первый идти с ним наотрез отказался: а вдруг царь на тебя разгневался, как бы не досталось заодно и мне. Второй согласился проводить до дворца, но войти в покои побоялся по той же причине. И только третий, просто знакомый, сразу взялся помочь: и до дворца провожу, и перед царем вместе с тобой предстану, и в случае чего замолвлю за тебя слово.
Первый друг - это имущество, которое мы собираем всю жизнь, коллекция материальных предметов. Этот капитал менее всего надежен и не защитит нас, когда придет время предстать перед Главным судом.
Второй друг - наши дети (а также родня, знакомые и друзья). Проводят они нас в последний путь, простятся - и оставят.
Но третий друг, наши хорошие дела, которые мы совершали в течение всей жизни, нас не бросят. Они и будут свидетельствовать о нас, заступаясь и оправдывая все наше оставшееся в прошлом житейское существование...
Смотрите. Начали с умения говорить замечания - а закончили хорошими делами. Дай Б-г, чтобы мы их делали чаще.

Полоса газеты полностью.
© 1999-2025, ІА «Вікна-Одеса»: 65029, Україна, Одеса, вул. Мечнікова, 30, тел.: +38 (067) 480 37 05, viknaodessa@ukr.net
При копіюванні матеріалів посилання на ІА «Вікна-Одеса» вітається. Відповідальність за недотримання встановлених Законом вимог щодо змісту реклами на сайті несе рекламодавець.