ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ПЕТЕРБУРГА В ЛЕНИНГРАД

Елена Колтунова "Тиква"

Эпицентр землетрясения 1977 года пришелся на Румынию. Досталось и Кишиневу, и Одессе. Фронт волны, естественно, ослабленный, докатился даже до северных районов. По этому случаю в Ленинграде родился анекдот. "Что останется от Ленинграда при землетрясении?" Ответ: "Петербург". Подразумевалось, что Ленинград — это новостройки, Петербург — старый город, роскошный и мрачный одновременно.
Прошло более 30 лет, но приезжая в Петербург, я ощущаю, что одновременно пребываю в двух городах — Ленинграде и Санкт-Петербурге, и живут в них ленинградцы и петербуржцы. Перемещаясь по городу, встречаясь с его жителями, я совершаю путешествие из Петербурга в Ленинград и обратно. Двуликость Северной столицы зафиксирована парадоксом: город Петербург Ленинградской области.

ПЕТЕРБУРЖЦЫ, ЛЕНИНГРАДЦЫ И НОВЫЕ ПИТЕРЦЫ

Понятие "петербуржец" в советские времена связывалось только с остатками старой петербургской интеллигенции. "Остатками", потому что именно по петербуржцам, главным образом, прошелся каток сталинских репрессий, они же первые погибали в блокаду. От интеллигенции новой формации они всегда отличались и отличаются некоей кастовой замкнутостью.

Ленинградцы тоже не представляли собой единый социум. До мозга костей правильные старушки, пережившие блокаду и закалившие в эти годы характер, и пополнившие поредевшее после войны население города "понаехавшие", как называли их коренные жители. В числе "понаехавших" были и есть люди самых разных профессий, в том числе и с высшим образованием. (Напомню, что высшее образование не всегда делало человека интеллигентом, недаром же возник термин "образованец". Впрочем, известно, что "интеллигенция" — понятие чисто русское, не имеющее аналога за рубежом.) Именно этой самой многочисленной части ленинградцев Северная Пальмира оказалась обязанной огромным числом алкоголиков, из тех, кто с семи утра занимали очередь под пивными ларьками в ожидании их открытия, и из тех, кто "культурно" принимает дома и на работе. В НИИ, где я работала, пили все — от лаборантов до старших научных сотрудников, независимо от корней. В петровские времена в городе среди "понаехавших" были и умельцы из Пскова, делавшие скобы для кораблей. Видимо, еще с тех времен в лексиконе питерцев появилось презрительные слова "скобарь", "скобарство", чаще всего адресуемые "понаехавшим". Скобарь — это почти то же, что жлоб, притом без чувства юмора.

За 32 года, что связывают меня с городом Петра, почти не осталось старых петербуржцев. Время безжалостно, уходит старая, хранившая традиции северной столицы интеллигенция, уходят и пережившие блокаду старушки, обитательницы коммунальных квартир. И появились те, кого я назвала НОВЫЕ ПИТЕРЦЫ. Это и новые русские, это и чиновники новой формации, и цепляющиеся за жизнь мелкие предприниматели, и даже новые или переродившиеся представители гуманитарных профессий — врачи, учителя и т. д. Они уже не ленинградцы и не петербуржцы, они именно ПИТЕРЦЫ, поскольку сегодня, когда время — деньги, такое сокращение вполне отвечает современным требованиям речевой экономии. Они разные, эти питерцы. Одни вызывают симпатию, другие наоборот. Но встречаясь с ними, я не всегда могу понять, в каком городе я нахожусь.

ПОТЕМКИНСКАЯ ДЕРЕВНЯ СО СТОЛИЧНЫМ РАЗМАХОМ

Возле Медного Всадника, на Марсовом поле у Зимней канавки я всеми фибрами души ощущаю, что я в Петербурге. Но вот я отправилась к друзьям, куда-нибудь в Автово или на Гражданку, в свое время разделенную на ФРГ и ГДР (Фешенебельный Район Гражданки и Гораздо Дальше Ручья — имеется в виду Муринский ручей, до которого в свое время доходила ветка метро). Здесь, безусловно, Ленинград. Но когда я прохожу по одной из десяти Советских улиц, название которых абсолютно ленинградское, я, как и при встрече с новыми питерцами, теряюсь. Роскошные, облицованные темным стеклом здания — они не петербургские, но и Ленинградом здесь уже не пахнет. Где я?

Выхожу на Суворовский проспект. В его конце голубеет вознесшийся к такому же голубому небу Смольный собор. Это, конечно, Петербург. Но вместе с тем… Буквально "все стало вокруг голубым и зеленым", розовым, и кремовым. Красота! Петербург переживает весну, вернувшуюся к празднованию трехсотлетия.

Суворовскому проспекту повезло, потому что именно по нему мчатся правительственные машины с гостями в Смольный. Но повезло ли его жителям? Я захожу во двор. Узкий колодец, где первые этажи не видят солнца даже летом, а последние — вынуждены жить с зашторенными окнами, чтобы подробности их жизни не стали достоянием соседей. Да, это точно Петербург, пахнет достоевщиной, хотя стены и внутри двора явно лишь недавно оштукатурены, правда, покрашены в унылый песочный цвет. Так может быть, это Ленинград, где регулярно проводились капитальные ремонты домов? Жителей отселяли в маневренный фонд. От дома оставались лишь наружные стены, чтобы не менять облик города. Квартиры перекраивались, в них появлялись ванные и прочие блага цивилизации. Но нет, ленинградский метод остался в прошлом. Если, попав в частные руки, здание и ремонтируется, то его петербургские обитатели оказываются даже не в Ленинграде, а в районе, по сравнению с которым и ГДР покажется уже столицей. Сегодня в квартирах нарядных домов по Суворовскому проспекту давно на первых этажах прогнили полы, рушатся потолки, так как трубы в межэтажных перекрытиях подтекают. Когда на верхних этажах сбрасывают большое количество воды при стирке, грязная вода заполняет раковины и ванны на первых. Да, это не Ленинград, где по первому звонку в ЖЭК прибегали сантехники, штукатуры и электрики. Петербург ли это — не знаю. Скорее, потемкинская деревня для иностранных гостей, где за яркими фасадами прячутся убогие коммуналки, в которых живут старики — блокадники, участники войны, просто пенсионеры.

Хозяйка города Валентина Матвиенко клятвенно заверяет, что покончит с проклятым коммунальным прошлым. Она предлагает жителям коммуналок обращаться в агентства по недвижимости. При расселении Матвиенко обещает дотацию, достаточную, чтобы пенсионеры могли приобрести отдельное жилье. Пока это лишь проект, на который старики смотрят со страхом. У них уже нет сил на переезд и нет желания переселяться в отдаленный район (а только на такой вариант может хватить денег), да и одиноким старикам страшно оказаться в отдельной квартире. Поэтому не дай Б-г, чтобы благие намерения Матвиенко вылились в насильственное осчастливливание старых людей. Но доведение жилого фонда до ручки при внешнем камуфляже наводит на размышления.

ИЗ ЛЕНИНГРАДА В ПЕТЕРБУРГ НА ТРАМВАЕ

Известно, что трамвай — самый демократичный вид транспорта. Когда-то замечательный советский писатель Израиль Меттер сказал: "Я люблю писать о трамвайных пассажирах". Так называл он героев своих рассказов — простых, "маленьких" людей.

Поскольку новые питерцы, с которыми мне больше всего пришлось иметь по приезде дело, не давали мне окунуться в прошлое, то я, почувствовав ностальгическую тягу к ленинградцам, решила отправиться с очередным визитом трамваем. Еще по дороге к остановке я услышала замечание: "Женщина, вы идете не по своей стороне" (имелось в виду, что пешеходы должны придерживаться левостороннего движения по тротуару). "Чего уселся, не жди, пока подойдет кондуктор, передавай на билет!" Я поняла, что все в порядке, железные ленинградские бабушки еще живы.

Почему речь только о старухах, а как же старики? Их почти не осталось. В блокаду мужчины, те, кого не взяли на фронт, умирали первыми. Да и с фронта вернулись далеко не все. А старухи! Как они донимали меня в коммунальных квартирах: "Ну и что, что тебя месяц не было? Твоя очередь убирать места общего пользования. И не в одиннадцать ночи, а днем, чтобы все видели". А в транспорте?

Проездную карточку нужно было обязательно предъявлять бдительным пассажирам, не дожидаясь проверки контролера. А в столовой, а в очереди к врачу! Да, в трамвае я была среди ленинградцев. Только в последние годы я оценила умение коренных ленинградцев жить по правде и требовать того же от других. Именно благодаря им и ЖЭКи работали как следует, и врачи исполняли свой долг, и участковые под бдительным оком жителей следили за порядком.

Что я в Петербурге ощутила на выставках, посвященных Дню города. На выставке русской живописи из зарубежных частных коллекций были представлены абсолютно все направления русского изобразительного искусства, от самых ранних до самых современных. Картины известных художников заполнили весь первый этаж выставочного здания Русского музея. На втором этаже расположилась замечательная выставка из собрания княгини Тенишевой, переданная ею в свое время в дар музею.

И еще две выставки: четыре зала полотен, в том числе и графики Шишкина, и выставка московского художника-историка Павла Рыженко. В благоговейной тишине выставочных залов, как тени прошлого, скользили фигуры чуть старомодных, но удивительно аккуратных пожилых дам с просветленными лицами. Были также, правда, то ли новые питерцы, то ли гости города, которые, быстро переходя от картины к картине, вначале довольно громко переговаривались, но потом и на них подействовала атмосфера храма искусств.

Из Русского музея через площадь Искусств я вышла на Невский проспект. Несмотря на появление нескольких новых роскошных зданий, он остался прежним — лицом Петербурга-Ленинграда.

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ХАРАКТЕР

Июнь в Петербурге — это белые ночи и алые паруса. Белые ночи наступают ежегодно независимо от власти и форм ее правления. Алые паруса подарила выпускникам Валентина Матвиенко. И вот уже три года подряд красочный праздник на Неве символизирует для ребят вступление в новую жизнь, которая начинается с прихода в Неву корабля под алыми парусами. В этом году радость праздника для многих ребят была омрачена результатами прошедшего ЕГЭ — единого государственного экзамена.

Как было сказано руководителями комитета по образованию, тестирование себя не оправдало. Слишком большая вилка между успеваемостью в школе и результатами ЕГЭ. Даже если отбросить снизившийся уровень преподавания в средней школе, результаты ошеломляющие. Было высказано мнение, что неудачно составлены тесты. А главное, что знание таких предметов, как литература и других гуманитарных наук, тестированию не подлежит. Однако в Москве в конфликтную комиссию обратились не более 5 процентов не сдавших. Зато ленинградцы проявили свой характер. Поскольку было объявлено, что ЕГЭ носит экспериментальный характер, родители не сдавших тест ребят обратились в суд с иском о том, что над их детьми был проведен эксперимент без их письменного согласия на роль подопытных кроликов.

ПРАЗДНИК НЕ ПО-ЛЕНИНГРАДСКИ

День города!.. Я просто позавидовала… В отличие от Одессы, где на Юморине юморят гастролеры, а на День города срубают бабки заезжие "звезды" разной величины, Петербург обходится, в основном, своими силами, вовлекая в праздник всех. По одному проспекту "ударяют пробегом по разгильдяйству" байкеры на фантастически разукрашенных стальных конях. По другой трассе мчится многосотенная колона на роликах. В ней не только ребятишки. Вот промчались, взявшись за руки, старик и старушка, вот мама с сыном, отец с дочкой, снова старик с помолодевшим лицом, молодая женщина… А чего стоит соревнование "Перенеси через площадь свою жену"! Жен на глазок разделили на три весовые категории. Соревнование проходит на скорость. Смех, подбадривающие выкрики. Кое-кто сходит с дистанции — Дворцовая площадь большая, — будет ему что послушать дома. Победителей ждут призы. На время праздника Матвиенко передает бразды правления Сергею ХIII — Сергею Мигицко. Слагая свои полномочия, она издает последний приказ: "Всем веселиться!".

...На следующий день в трамвае слышу, как возмущаются пожилые ленинградки: "Кто она такая, чтобы нам приказывать…". Возмущаются, но устраивать революцию уже не станут. Хотя бы потому, что больше нет проходных дворов. Все ворота закрыты на кодовые замки.