|
 На главную страницу сайта |
Зиси ВЕЙЦМАН Еженедельник "Секрет"
Как-то не очень сочетаются друг с другом слова "советский" и "ивритский", но в этих заметках их придется ставить рядом хотя бы потому, что участниками трагедии, длившейся много лет, были великая и могучая страна с названием СССР и маленький, но упрямый гражданин, ивритский поэт Хаим Ленский. О последнем ивритском поэте в Союзе я, к своему стыду, узнал лишь в самом начале 1990-х годов. Занимаясь поэзией на идиш, имел определенные познания о еврейских поэтах — советских и зарубежных, пишущих на мамэ-лошн. Был знаком и с творчеством самых известных ивритских поэтов Израиля в переводах на русский язык. А вот об ивритском поэте Хаиме Ленском, с которым (правда, в разное время) жили в одной стране, я ничего не знал.
Будучи соучредителем и заместителем редактора самарской еврейской газеты "Тарбут" ("Культура"), как-то разбирал почту, поступившую в редакцию, и обратил внимание на письмо из Баку от Марка Верещика, нашего читателя весьма преклонного возраста. В газету он прислал небольшие воспоминания о поэте Хаиме Ленском, который во время своего пребывания в Баку был вхож в их семью. Тогда я и начал активно искать материал о жизни и творчестве этого уникального поэта. Найти в те годы что-либо о Ленском было почти невозможно: в Советском Союзе его имя было начисто вычеркнуто из еврейской литературы.
Еврейские писатели старшего поколения, выжившие после сталинских лагерей и тюрем, живущие в стране "развитого социализма", так замолчали, что никакая перестройка не могла их заставить рассказать о Хаиме Ленском. Интернета в наших благословенных краях еще не наблюдалось, и лишь в недавно открывшейся при Обществе еврейской культуры библиотеке я обнаружил искомые, хотя и скудные, сведения о поэте в одном из томов Еврейской энциклопедии, изданной в наши дни в Израиле на русском языке.
Хаим Ленский (Штейнсон) родился в 1905 году в городе Слониме Гродненской губернии Российской империи. Воспитывался в доме деда в традиционном еврейском духе, что не мешало ему интересоваться поэзией и писать стихи. Не совсем ясно, каким образом он овладел ивритом, вероятно, учась в хедере. После смерти деда переехал в Вильно, где учился в еврейской учительской семинарии. К событиям 1917 года в России отнесся весьма прохладно, признавая только одну власть — поэзию.
Осенью 1923 года Ленский нелегально пересек советско-польскую границу.
Разумеется, был задержан бдительными пограничниками. Поэт отныне и навсегда попал в поле зрения власти и ее опричников. Тем не менее, очень скоро Хаим Ленский стал душой ленинградского кружка поэтов, пишущих на иврите, считался самым талантливым ивритским поэтом в Советском Союзе. К тому времени в стране началось решительное наступление на иврит, и Ленский ненадолго уезжает в Баку, к отцу. В 1925-м поэт возвратился в Ленинград: помимо творческих дел, у него там был особый интерес — любимая девушка, ставшая вскоре его женой. Хаим был слаб здоровьем, приходилось работать в мастерской, в которой штамповали латунные изделия, зарабатывал при этом гроши.
В 1927 году иврит окончательно стал запрещенным языком в СССР. Заместитель председателя ВЦИК П. Смидович заявил: "Иврит — мертвый язык, а у мертвых — нет прав". Из языка идиш убрали некоторые буквы, употребляемые в иврите, слова-гебраизмы стали писать так, как их слышали. В связи с происходящим Хаим Ленский хотел даже встретиться с Н.К. Крупской, но в Смольный его не пустили. Тогда он написал письма в прокуратуру и самому Сталину. Продолжал писать стихи на иврите и умудрялся как-то переправлять в Палестину для публикации. Все эти факты сыграли роковую роль. Ночью 29 ноября 1934 года Хаим Ленский с товарищами по ивриту был схвачен. Приговорили его к пяти годам за "контрреволюционную деятельность", а именно: "сочинение стихов на чуждом языке — иврите — и пересылку их за рубеж". Ленский освободился в 1939 году, отсидев, как говорится, "от звонка до звонка".
Шла уже кровавая вторая мировая война, началась священная Великая Отечественная, казалось, стране не до какого-то стихотворца, пишущего на непонятном языке, ан нет! — через несколько дней после начала войны, 30 июня 1941 года, Хаима Ленского снова арестовали. "Тройка" осудила его на десять лет — за "антисоветскую деятельность". Точная дата его смерти неизвестна, предположительно — 1943 год, 22 марта. Поэт умер в одном из лагерей в Красноярском крае в возрасте 37 лет. Как Пушкин и Маяковский.
Дополню строки о жизни Хаима Ленского отроческими воспоминаниями бакинца Марка Верещака: "В 1923 году в доме моих родителей в Баку появился новый знакомый — горный инженер Ленский, весьма образованный молодой человек, отлично владеющий французским, ивритом и идиш. К тому же он был интересным собеседником, умел себя подать, и с мнением его считались. Моя мама, сама писавшая на иврите, очень к нему благоволила и не отпускала, пока не накормит. Когда Ленский у нас бывал, то глаза мамы светились радостью и странно блестели... Иногда он показывал мне письма из Палестины от самого Хаима-Нахмана Бялика, в которых мэтр давал высокую оценку поэзии Ленского. Тогда я мало что соображал в литературе, но догадывался о значимости Ленского в еврейской поэзии".
Далее автор письма сообщает, что в 1928 году был сам арестован и сослан в Сибирь. Оттуда каким-то образом сумел наладить переписку с Ленским, получал от него письма со стихами на иврите.
Подобные "послабления" в те годы еще случались, время большого террора наступит чуть позже. К сожалению, стихи и эти письма исчезли безвозвратно. Запомнились стихи на смерть Маяковского и строчки из другого стихотворения:
Израиль далекий!
Клонятся ль пальмы твои
Вслед сыновьям, что исчезают
В снежных просторах
Сибири?..
В 1958 году друзья и почитатели поэта привезли в Израиль чудом уцелевшие рукописи его произведений, включая перевод на иврит поэмы "Мцыри" М.Ю. Лермонтова. Все эти жемчужины поэзии были изданы отдельным томом под названием "Меэвер ленар а-Лете" ("По другую сторону Леты"). Были также изданы его письма, опубликованы работы о творчестве Хаима Ленского. "Шми Ленски ихье бедор-дорот" — "Мое имя Ленский будет жить в грядущих поколениях", — без ложной скромности написал о себе однажды этот последний в СССР ивритский поэт…
В заключение хочу привести одно из стихотворений Ленского в переводе замечательного поэта, умеющего тонко передать в русском оттенки иврита, — Валерия Слуцкого:
Воет вьюга.
Ворота скрипят на ветру.
Машет дерево
скрюченной кроной.
Чьи-то окрики. Полночь.
К какому одру
Припаду головой обнаженной?
Хлещет режущий снег
по горячей щеке.
О, я знаю — меня поджидая,
Исполинской медведицей там,
вдалеке,
Притаилась Россия. Туда я
Устремлюсь. Буду схвачен.
И в крике мой рот
Исказится от боли когтящей.
Так, настигнут,
последний из зубров ревет,
Окружен Беловежскою чащей.
И тогда,
белизну снеговой пелены
В муках брызгами крови усеяв,
Он припомнит
о пасынке чуждой страны,
О последнем поэте евреев.
