Журналистское расследование Еврейского Телеграфного Агентства (ЕТА) о роли ведущей автомобилестроительной корпорации Америки в техническом оснащении и перевооружении нацистской Германии, роли, без которой история Третьего рейха могла быть несколько иной.
Публикуется с сокращениями.
Эдвин БЛЭК ЕТА
Джеймс Д. Муни выбрасывал руку по диагонали и рассматривал свое отражение в зеркале гостиничного номера. Нет, не совсем так. И пробовал снова. Нет, не то. Не слишком ли жестко? Или чересчур мягко? Должна ли ладонь быть перпендикулярна потолку; должно ли предплечье быть наклонено под определенным углом? Или вся рука — от плеча до кончиков пальцев — должна быть вытянута, как струна? Должен ли этот "зиг хайль" выражать энтузиазм или декларировать подчинение? Так или иначе, настало время идти на встречу с Гитлером.
А накануне, 1 мая 1934 года, под искрящимся безоблачным небом Муни, президент международной корпорации "Дженерал моторс", сел в свой автомобиль и направился в пригород Берлина на аэродром Темпельхоф для участия в очередной гипнотической нацистской феерии — в ежегодном празднике Первомая.
Поле Темпельхофа — огромный прямоугольный аэродром — на время праздника было превращено в необъятный плац для парада. Охрана была не просто усиленной, но параноидальной. Все автомобили, въезжавшие на эту территорию, тщательно проверялись на наличие в них антигитлеровских плакатов, листовок или другой контрабанды. Однако к машине Муни никто не подошел. Канцелярия фюрера прислала ему специальную наклейку на ветровое стекло, которая обеспечивала главе "Дженерал моторс" свободный проезд в любую зону Темпельхофа.
Муни — почетный гость Гитлера.
Когда Муни прибыл на аэродром, около 15.30, происходящее там ослепило его. Знамена со свастикой десятиметровой величины взмывали на 50 метров ввысь с металлических башенных конструкций. Тысячи других нацистских флагов развевались по всей территории поля, — как плотные колонны нацистов, марширующие плечо к плечу и образующие единый несгибаемый организм.
Гитлер прибыл в открытом автомобиле, совершил несколько проездов по полю среди моря его ярых последователей. В сопровождении охранников из СС Гитлер проследовал на трибуну, остановившись по пути, чтобы потрепать по головке улыбающегося мальчика.
Наконец Гитлер разразился одной из своих захватывающих речей, которая была особенно гипнотической благодаря трансляции через 142 громкоговорителя, установленных по всему полю…
"Мир Дженерал моторс", печатный орган компании, горячо осветил первомайское мероприятие на первых страницах своего выпуска, особое внимание уделив безграничной любви Гитлера к детям.
На следующий день, 2 мая, Муни и двое других высокопоставленных руководителей "Дженерал моторс" и его германского подразделения — АО "Адам Опель" — направились на встречу с Гитлером в его канцелярии. Вместе с Гитлером их встречали Йоахим фон Риббентроп, который позже стал министром иностранных дел, и экономический советник рейха Вильгельм Кепплер.
…Для нацистов это была деловая встреча, одна из многих с руководством "Дженерал моторс". Документы и другие свидетельства показывают, что "Дженерал моторс" и "Опель" были активными, ревностными и важными участниками зловещей программы перевооружения Третьего рейха, перевооружения, которое, как многие и опасались в 1930-е годы, позволило Гитлеру завоевать Европу и уничтожить миллионы жизней.
На протяжении десятилетий компания "Дженерал моторс" категорически отвергала обвинения в том, что она активно способствовала нацистским военным усилиям. Компания даже оплатила работу видного историка, который провел расследование и позже, в написанной по результатам этого расследования книге оспаривал многие ранее установленные факты сотрудничества "Дженерал моторс" с нацистами.
В этой книге он объявляет "беспочвенными" утверждения, что "Дженерал моторс" сотрудничала с нацистами даже тогда, когда Соединенные Штаты и Германия находились в состоянии войны.
Восхищение четырьмя колесами
Гитлер знал, что самым крупным производителем легковых и грузовых автомобилей в Германии был не "Даймлер" или какой-то другой германский завод. Самым крупным производителем автомобилей в Германии — и во всей Европе — была компания "Дженерал моторс", которая владела и управляла давней германской фирмой "Опель". Именно "Опель", нашпигованный миллионами долларов "Дженерал моторс" и уникальными технологиями сборки, производил 40 процентов автомобилей Германии и 65 процентов германского автоэкспорта. Именно "Опель" здесь был лидером автомобильной индустрии.
Но помимо впечатляющей статистики фюрера восхищал сам автомобиль, его история, его притягательность и, конечно же, применение его в качестве оружия на войне.
Хотя германские автомобильные инженеры славились изобретениями, отсутствие нефтяных ресурсов и бензозаправочных станций в Германии, помноженное на массовую безработицу в стране, делали автомобиль недоступным для простого человека в нацистской Германии. Когда в 1928 году, перед самым началом Великой депрессии, каждый пятый американец уже владел автомобилем, в Германии автомобиль был у каждого 134-го.
Даже если немногие немцы могли позволить себе автомобиль — продукцию "Дженерал моторс" или какую-то другую, — названная компания обеспечивала Третий рейх рабочими местами.
В ходе встречи в канцелярии 2 мая 1934 года Гитлер поблагодарил Муни и компанию "Дженерал моторс" как крупного работодателя, создавшего 17 тысяч рабочих мест в Германии, где успех нацистов зиждился на трудоустройстве населения. Более того, поскольку "Опель" обеспечивал две трети автомобильного экспорта страны, компания зарабатывала иностранную валюту, в которой рейх остро нуждался для покупки сырья, которое также было нужно для трудоустройства населения и для реализации программы перевооружения. И сейчас, когда Гитлер взялся за осуществление огромной устрашающей программы перевооружения, "Дженерал моторс" была в состоянии превратить германскую армию в мощное современное моторизованное чудо.
Заказ на «народный автомобиль»
На встрече с Муни Гитлер изложил следующий расчет: для достижения Германией американского уровня рейх должен обладать 12 миллионами автомобилей. Однако Гитлер добавил, что 3 миллиона автомобилей будет более реалистичной целью в сложившихся обстоятельствах. Даже и это было бы большим достижением по сравнению со 104 тысячами автомобилей, произведенных в Германии в 1932 году.
Муни сказал, что "Дженерал моторс" готова запустить массовое производство дешевых автомобилей ценой всего в 1 тысячу 400 марок, если нацистский режим сможет гарантировать ежегодную продажу 100 тысяч автомобилей, выпустить закон, ограничивающий комиссионные продавцов, и контролировать цены на сырье. Многие автомобильные концерны боролись за возможность построить мечту Гитлера — народный автомобиль, или "фольксваген", но компания "Дженерал моторс" была уверена, что сама обладает отработанной производственной технологией. Вдохновленный Гитлер забросал гостей из "Дженерал моторс" массой вопросов.
Например: не будет ли гаражное хранение автомобиля слишком дорогостоящим для среднего человека? Будут ли подвергаться порче и разрушению автомобили, припаркованные на улице?
Муни отвечал, что автомобили рассчитаны так, чтобы выдерживать воздействие ветра, пыли и дождя при скорости от 60 до 80 километров в час, так что они вполне устойчивы к ночевкам на улице. Для пропаганды частных автомобилей Гитлер даже пообещал легализовать уличные парковки.
И конечно же, Гитлер уже настроил рейх на контроль завершения строительства первой в мире транснациональной сети автомобильных шоссе. Для дальнейшего распространения автомобилей Гитлер также пообещал Муни снизить цены на бензин и налоги на него.
Встреча, которая, по первоначальному плану, должна была продлиться пятнадцать минут, растянулась на полтора часа. Совершенно очевидно, что Гитлер видел в массовом освоении автомобилей великую судьбу Германии. И не удивительно, что Муни и "Дженерал моторс" с оптимизмом отнеслись к перспективе стратегического сотрудничества с нацистской Германией.
Муни и германское отделение "Дженерал моторс" устанавливали отношения с Третьим рейхом, в первую очередь и в основном, ради денег, которые можно было сделать на желании нацистов перевооружиться, хотя мир и ждал, что Германия втянет Европу и Америку в разрушительную войну.
Однако главной решающей силой в компании-автопроизводителе был не Муни, человек "Дженерал моторс" в нацистской Германии, а холодный и расчетливый президент корпорации Альфред П. Слоун, который давал указания из штаб-квартир в Детройте и Нью-Йорке. Инженер-электрик по образованию, выпускник Массачусетского института технологии, он мыслил стратегически, и ему как воздух было необходимо неустанно увеличивать компанию. Для Слоуна моторизация фашистского режима, от которого ждали кровавой войны в Европе, была следующим большим шагом и источником безграничных прибылей.
Слоун был абсолютно убежден, что "Дженерал моторс" может — и должна — выработать собственную внешнюю политику и поддержать Гитлера, несмотря на то, что Америка отшатнулась от него.
Наращивая производство автомобилей в нацистском рейхе, Слоун окончательно понял, что он не просто производственный инструмент. Оба, Слоун и Гитлер, знали, что компания "Дженерал моторс", выстраивая благополучие и изживая безработицу, способствовала укреплению гитлеровского режима.
Всего через несколько дней после прихода Гитлера к власти, 30 января 1933 года, начался всемирный антигитлеровский бойкот, во главе которого стояли Американский еврейский конгресс, "Еврейские ветераны войны" и коалиции антифашистских, межрелигиозных и американских патриотических организаций. Их целью было нанести ущерб германской экономике, а не возродить ее.
Выступившие против нацизма призывали не только к бойкоту германских товаров, но и к пикетам, и к перекрестному бойкоту любых американских компаний, ведущих дела с Германией. И поначалу мало кто понимал, что бойкотируя "Опель" в Германии, они в самом деле бойкотировали "Дженерал моторс" в Детройте. Это было одно и то же.
(Окончание следует).